Я кивнул. Это да. До последнего вашего солдата на нашем пути. До того самого красного флага над вашим рейхстагом и над резиденцией моего царственного собрата и кузена кайзера в Потсдаме. А то, что на красном флаге будет не серп-и-молот, а Звезда Богородицы, ничего не меняет. Мы обязательно придем, даже если отступим вначале. Придем. И порвем. На немецкий крест, на британский флаг порвем. Позора Брестского мира эта история никогда не узнает. Атака мертвецов и гордый русский флаг, ныне реющий над крепостью-героем Осовец, в том порука.
Ободренный моим кивком, Макс заговорил куда энергичнее, стараясь развить свой успех в переговорах.
– Да, мы больше не противники, мы союзники в достижении общей великой цели. Каждая из наших держав заинтересована в экспансии, в продвижении своего образа жизни, своих товаров и своего влияния на новые территории. Объективная же практика показала, что война в Европе вообще не имеет никакого смысла. Перед нами весь мир, и мы должны мыслить глобально. Кто нас вынуждает воевать в Европе? Прежде всего, это Великобритания. Стараясь отвлечь ведущие державы мира от несправедливого распределения колоний, Лондон делает все, чтобы основные конкуренты просто истекли кровью миллионов погибших в бессмысленных сражениях на полях Европы, пока дельцы лондонского Сити наживают свои огромные капиталы в своих заморских колониях. Мы истекаем кровью за чужие интересы, в то время как силы европейской цивилизации тают все больше и больше, уступая диким народам Востока и Африки. Именно политика официального Лондона приближает упадок европейской цивилизации. Противостоять этому – наш долг перед историей и всем человечеством!
Вот что мне всегда поражало в немцах, так это умение облекать в пафос свои самые банальные алчные желания. А точнее, не только талант облекать в возвышенный пафос самые низменные свои потребности, но и умение тут же начать верить в этот, только что придуманный ими же пафос, верить со всей своей железной убежденностью. Нет, я не спорю, русский человек также живет своей придуманной некогда парадигмой Святой Руси, нашей исторической миссией спасать сирых и убогих, нести всем счастье, да так, чтобы никто не успел убежать неосчастливленным. Это да, этого у нас тоже не отнять. Русские – тоже имперский экспансионистский народ по своей сути. Народ-пассионарий. Иначе бы мы не создали такую огромную империю, иначе не продолжали бы ее расширять. Но то ли из-за вечного русского «авось» и национального разгильдяйства, то ли из-за созерцательности русской натуры, мы никогда не достигнем железобетонный веры немцев в свои придуманные тараканы. У них же все иначе. Ordnung muss sein – вот она железная германская парадигма. Сумрачная тевтонская эстетика рационального идеализма, который, как известно, über alles.
– И как вы все это видите, принц?
Рейхсканцлер, разумеется, имел готовый ответ (иначе зачем он прилетел тогда?) и тут же принялся излагать свой рецепт всеобщего счастливого будущего.
– Ваше величество! Равноправный раздел сфер влияния и интересов в Европе и мире должен полностью устранить возможные причины любых войн на ближайшие столетия. Эпоха дряхлых империй Нового времени окончательно уходит в прошлое. Пришла пора империй Новейшего времени. Двадцатый век станет веком Германии, России и Америки.
– А Японии?
Макс скривился, словно от зубной боли.
– Япония – дикий азиатский шакал, который может только доедать за главными хищниками. Но если Россия и Америка готовы разделить с Японией Дальний Восток, Юго-Восточную Азию и Тихоокеанский регион, то Германия не будет возражать.
Любопытный взгляд на геополитику. Ладно, играем дальше.
– Хорошо, вернемся к Европе. Как вы видите этот самым раздел сфер влияния?
– Германия не заинтересована в войнах в Европе, при условии что некоторые интересы рейха будут учтены Россией и США. В первую очередь, разумеется, Россией, поскольку Америка за океаном и формально, кроме статуса гаранта безопасности Польши, никаких официальных интересов здесь не имеет.
– А Ирландия?
– Ну, Ирландия да, но это отдельный вопрос. В остальном же мы предлагаем такой раздел сфер интересов. Начнем с севера. Скандинавия. Финляндия, разумеется, целиком и полностью относится к России, и Германия обязуется не предпринимать никаких действий, которые могут поставить под сомнение этот статус, а также не вести против России подрывной работы, разжигая национальные противоречия в Финляндии и русской Прибалтике.
– И выдать России всех ее подданных, которые вели подрывную деятельность на этих землях, включая тот финский батальон, который должен был быть высажен в Финляндии.
Рейхсканцлер запнулся.
– Это можно обсудить.
– Как и все остальное. Только давайте обойдемся без внезапно открывшихся обстоятельств, типа того, что все эти персоны вдруг неожиданно эмигрировали из рейха, пока мы будем все это обсуждать. Я хочу увидеть подтверждение намерений Германии в этом вопросе.
Максимилиан нехотя кивнул.
В свою очередь делаю приглашающий жест:
– Продолжайте, принц.
– Благодарю вас, ваше величество. Итак, Скандинавия. Швеция и Норвегия относятся к исключительной сфере интересов Германии.
Приподнимаю брови. Макс тут же добавляет:
– Германия признает Шпицберген безусловно российской территорией.
– Посмотрим. Дальше.
– К сфере интересов Германии относятся также Люксембург, Бельгия, Голландия и Дания. Ирландию, Исландию и Гренландию мы готовы признать американской зоной интересов в Северной Атлантике.
В общем, выход из Балтики немцы хотят взять под свой полный контроль.
– Вопрос требует серьезной проработки. Дальше.
– А дальше, ваше величество, вопрос раздела австрийского наследства. Распад Австро-Венгрии практически предрешен, и мы должны совместными усилиями избежать очередной столетней войны за наследство Габсбургов.
– И как вы это видите?
– После роспуска Австро-Венгерской империи в Берлине подписывается договор о создании торгового Нордического Союза, в состав которого войдут Германия, Австрия, Швеция, Норвегия, возможно, Дания, Чехия, Венгрия и Хорватия. Разумеется, со временем торговый союз будет постепенно преобразовываться в сторону большей интеграции, включая военную и политическую. В свою очередь, к фактически уже созданному Новоримскому Союзу, помимо России, Ромеи, Рима, Болгарии, Румынии, Черногории и Сербии, присоединяются прочие славянские земли почившей Австро-Венгрии. Вообще же распад Австро-Венгерской империи выгоден России, в контексте проведения ее политики на Балканах, поскольку именно официальная Вена была главным противником Москвы в этом регионе Европы.
– Не совсем мне понятно отнесение славянских Чехии и Хорватии к этому вашему Нордическому Союзу. С чего бы это они там оказались?
Рейхсканцлер Германии чуть сдал назад.
– Ну, это вопрос переговоров. В Чехии очень большой процент немецкого населения, да и влияние германской культуры очень велико.
– Возможно, хотя это спорный вопрос, скажем прямо. В Швейцарии тоже немалый процент немцев, но это же не значит, что ее нейтральный статус подвергается сомнению.
– Вопрос с той же Чехией может быть, в принципе, рассмотрен аналогичным образом. Нейтральный статус для Чехии тоже обсуждаем.
– Хорошо, это вопрос к нашим переговорщикам и экспертам. Не будем размениваться на частности.
– Тогда, с вашего позволения, ваше величество, я закончу с Европой. Нордический Союз не будет возражать против включения в Новоримский Союз также и Франции, при условии что вы будете сдерживать любые попытки реваншизма. Новой войны в Европе мы должны избегать любой ценой.
Киваю.
– Мир в Европе – это благородная цель. Продолжайте.
– Теперь касаемо справедливого раздела колоний. Разумеется, долгосрочный мир возможен только за счет раздела британского наследства. Мы не претендуем на Австралию или Канаду, но хотели бы признания Россией и, соответственно, Новоримским Союзом всей британской Африки в качестве германской исключительной зоны интересов. За Россией мы признаем ее исключительные интересы на британском Ближнем Востоке, включая Аравию, а также в Персии и в Афганистане. Индия должна стать нейтральной и независимой державой. На Китай, Юго-Восточную Азию и Тихий океан Берлин не претендует и готов в полной мере учесть интересы своих партнеров из Москвы и Вашингтона.