Мы будем следить за развитием событий и информировать наших читателей. Оставайтесь с нами и покупайте нашу газету, чтобы быть в курсе всего.

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ МАРФИНО. КАБИНЕТ ЕГО ВСЕВЕЛИЧИЯ. 1 августа 1937 года.

Я ждал Машу. Сейчас поеду в аэропорт. Надеюсь толп к стойке не будет. Шутка. Вы не представляете, как я соскучился по жене. И не только в плотском плане (хотя это тоже, нет, ТОЖЕ), но, блин, как мне её не хватало рядом все эти дни. Месяц почти.

Скоро сообщат, что кортеж готов.

Я мог бы разбирать бумаги, но не хочу. Вот, правда, не хочу. Просто не хочу. Мир сегодня может обойтись и без меня.

Двадцать лет назад я встречал её на Ходынке. Молодую и прекрасную, которая величественно выпорхнула из дирижабля «Империя». Улыбчивую, ослепительную, но испуганную и напряжённую. Она улыбалась, но ей было так страшно…

Даже Лиза, пожалуй, боялась меньше. За Лизой был Папа. За Иолой тоже был папа, но… Как бы корректно сказать-то… В общем, разные весовые категории пап. Я мог бы раскатать Шотландию, что тот паровой каток, а вот мог бы мой тесть раскатать паровым катком Россию? Ну, вряд ли.

Двадцать лет. Господи Боже твоя воля. Двадцать лет.

Сколько всего случилось за эти годы! Но мы выстояли, выросли дети. Ах, да, война вот ещё. А что нам война? Нам ли быть в печали?

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. БОЛЬШАЯ МОСКВА. АЭРОПОРТ «ХОДЫНКА». 1 августа 1937 года.

Я ждал Машу.

Вот-вот появятся самолёты.

Совсем недолго ждать.

Мне почти ежеминутно докладывают о продвижении аэрогруппы.

Не то чтобы я переживал так уж сильно. Я лётчик и не боюсь летать. Летаю много и часто. Но когда в небе моя жена или мои дети — я переживаю. Просто как человек, просто как муж, и ПРОСТО как отец.

Но вот сообщили о приближении. Вот уже вижу визуально группу в небе. Заход на посадку. Императорский борт №1-Б.

Люк открылся.

Трап.

Легкие движения ног.

— Привет, любимый!

Господи, как же я счастлив!

— Привет, родная!

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. БОЛЬШАЯ МОСКВА. КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ. 6 августа 1937 года.

Москва сегодня гремела и сверкала. Как-никак 790 лет русской столице и, на секундочку, двадцать лет со дня венчания русской Августейшей четы. Да, блин, двадцать лет мы в браке. Бывало всякое. Как в том анекдоте: «Дедушка, а тебе никогда не хотелось развестись с бабушкой? — Развестись? Никогда. Только убить!!!» Убить Машу мне ни разу не хотелось (слава Богу), но иной раз она чудила такое, что…

Впрочем, наверняка я чудил не меньше.

А сегодня общегосударственный праздник. Не только московский. Но в Первопрестольной сегодня это праздник праздников. Всеобщее гуляние. Поголовное. До поросячьего визга. До падения мордой лица в салат.

Сегодня можно. Такой день.

Мы стояли на трибуне спиной к Василию Блаженному. Слева был Кремль. Справа — Императорский ГУМ. Впереди Исторический музей. А меж нами десятки тысяч восторженных людей.

Двадцать лет я на троне. Двадцать лет мы с Машей женаты. Ах, да, и 790 лет столице.

Глава 12

Имперский наш ударный стройотряд

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. МАРФИНО. ОХОТНИЧИЙ ДОМИК «У ТРЕХГЛАВОГО ДУБА». 5 января 1938 года.

— На тебе!

— Ах, ты ж, поросёнок!

— От поросёнка слышу!

— Я не поросёнок!!!

— Ну, извини. На тебе!

Мы с Машей с хохотом играли в снежки. В конце концов, я её поймал (разумеется, она поддалась) и всласть намазал её лицо снегом. Она визжала, смеялась, в меру брыкалась, а потом повалила меня в снег и стала жарко и страстно целовать моё покрытое снегом лицо.

Мы сбежали от всех. От всего мира. Разумеется, я всё время был на связи, но мы сбежали от мира. Мы просто были вдвоём. Рождество. Новый Год. Зима. Снег. Что мне весь мир?

Через четверть часа мы сидели в нашем домике у жарко пылающего камина и пили горячий глинтвейн.

— А помнишь, как мы тут тогда лихо зажигали, в семнадцатом году?

Маша озорно усмехнулась:

— Конечно помню. А кто нам мешает повторить?

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. МАРФИНО. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ. 6 января 1938 года

В Марфино мы с Сашкой пересекались редко. Если виделись (бывало и такое), то, как правило, на Острове. Иногда в Городе. Бывало и в Москве. В Питере так себе. В Царьграде тоже иногда. А тут… Бываем часто, а пересекаемся редко. Велика Империя. Дел много.

— Ваше Всевеличие.

— Ваше Величество. Привет, сын. Как Мика?

Сашка опустился во второе кресло у камина. С такой же волчьей шкурой поверх кресла, как и у меня. Сидеть на шкуре медведя я не разрешаю. Это наш тотем. Суеверие? Да пофиг.

— Привет, пап. Всё там нормально. Мика передавала тебе приветики.

Киваю.

— Благодарствую. Аналогично.